Курс рубля продолжит снижаться, если ЦБ не усилит интервенции. Сейчас он держится за счёт экспортной выручки и жесткой ключевой ставки в 16%, но это временные меры. Если вы храните сбережения в нацвалюте – пересмотрите стратегию. Доллар и юань выглядят надёжнее для среднесрочной перспективы.
Промышленный рост есть, но не за счёт инноваций. Основной вклад идёт от ВПК и параллельного импорта. Это искусственный разгон, не связанный с реальным обновлением производственных мощностей. Производительность труда остаётся на уровне 2019 года, несмотря на рекордную занятость.
Рынок труда перегрет: рекордно низкая безработица маскирует нехватку квалифицированных кадров. Зарплаты растут быстрее производительности – это путь к ускоренной инфляции. Уже сейчас рост цен выше таргета: официальные 7,7% – заниженная цифра, особенно по продуктам и стройматериалам.
Финансирование дефицита бюджета – за счёт внутренних заимствований. ОФЗ активно скупают госбанки, но это вымывает ликвидность и ограничивает возможности кредитования малого бизнеса. Если у вас ИП или небольшое производство – рассчитывайте на рост ставок по займам минимум на 1,5 п.п. к лету.
Ситуация нестабильная, но не катастрофическая. Главное – действовать без иллюзий: сокращать ненужные расходы, откладывать в стабильных валютах, не ждать чуда от фондового рынка. И внимательно следить за следующими шагами Минфина и ЦБ.
Что на самом деле происходит с российской экономикой – мой анализ текущей ситуации
Покупать доллары в долгосрок – плохая идея. Сейчас ключевая ставка ЦБ – 16%, а инфляция стабильно выше 7%. Это значит: реальные доходы падают, кредиты дорожают, инвестиции в развитие бизнеса почти заморожены.
Промышленность держится на госзаказах, особенно в оборонном секторе. Частный сектор в стагнации: ритейл, ИТ, логистика – всё в ожидании или в адаптации. У малого бизнеса почти нет доступа к дешёвым деньгам – банки перестраховываются.
Импорт продолжает дорожать. Несмотря на параллельные каналы, логистика усложнена, курс нестабилен, риски выросли. Это бьёт по цене конечного продукта. В итоге – сокращение ассортимента и рост цен. Внутреннее производство не успевает покрывать потребности – особенно в машиностроении, электронике и медицинском оборудовании.
Сектор труда трещит. Массовый отток квалифицированных специалистов: инженеры, айтишники, врачи. Рабочие руки есть, но квалификации – всё меньше. Зарплаты растут точечно – в сферах с высокой нагрузкой и экспортной привязкой. Остальные – стагнация или падение в реальном выражении.
Рекомендация: фокус на производственные активы с экспортным потенциалом, привязка доходов к валюте и минимизация кредитной нагрузки. В условиях административного регулирования и высокой непредсказуемости – ставка на ликвидность и быструю адаптацию.
Как изменение внешнеэкономических связей повлияло на структуру экспорта и импорта
Сфокусироваться стоит на перераспределении потоков – поставки сырья ушли с Европы в Азию, а импорт высокотехнологичной продукции из стран G7 заместился на китайские и турецкие аналоги. Прямой результат – рост зависимости от ограниченного круга партнёров и снижение диверсификации логистических маршрутов.
Экспорт: ставка на Восток
- Доля Китая в экспорте превысила 30%, тогда как доля ЕС снизилась до 18% против 38% в 2021 году.
- Поставки нефти в Индию выросли более чем в 10 раз, а экспорт угля в Китай – на 40%.
- Цены при этом стали менее выгодными – с учётом дисконта на Urals потери доходов до 25% по сравнению с довоенными уровнями.
Импорт: переориентация на Азию и параллельный ввоз
- Китай стал основным поставщиком оборудования, автозапчастей и электроники – его доля в импорте превысила 36%.
- Резкий рост серых схем: объёмы параллельного импорта достигли $25 млрд, при этом большая часть – техника и автокомпоненты.
- Импорт из Турции удвоился – в том числе за счёт реэкспорта европейских товаров.
Для снижения рисков стоит наращивать логистические мощности в направлении Индии, Ирана и стран Юго-Восточной Азии. Параллельно – стимулировать локализацию критичных производств: микроэлектроника, станки, софт. Без этого зависимость только усилится, особенно в сегменте технологий.
Что происходит с уровнем доходов и занятости в ключевых отраслях
Начни с ИТ и телекоммуникаций. Несмотря на санкции и ограниченный доступ к оборудованию, зарплаты в этих секторах растут. В крупных компаниях, таких как Сбер и Яндекс, средняя зарплата программиста уже перевалила за 250–300 тысяч рублей. Однако за пределами Москвы и Питера рост скромнее – около 10–15% в год. Удалёнка остаётся спасением для регионов, но кадровый голод усиливается. Рекомендация: если ты HR – срочно пересматривай вилки и ищи сотрудников вне СНГ, особенно если нужны специалисты по ИБ и Big Data.
Промышленность и стройка
Здесь всё сложнее. В обрабатывающем секторе рост занятости держится в пределах 2–3%, но без роста реальных доходов. Зарплаты увеличились номинально, но инфляция съела почти всё. Средняя оплата труда – около 65 тысяч рублей, хотя в оборонке доходит до 90–100 тысяч. В строительстве ситуация лучше: активность поддерживается госпроектами. Особенно сильно вырос спрос на рабочих и инженеров в инфраструктурных проектах. Совет: ищи квалифицированные кадры через субподрядчиков и предлагай премии за удержание персонала хотя бы на 6 месяцев.
Ритейл и логистика
После ухода западных брендов рынок труда здесь лихорадит. Увеличилось количество вакансий в логистике – зарплаты водителей фур и логистов в крупных хабах выросли на 20–30%. Но в торговле наблюдается текучка: продавцам платят 40–45 тысяч, а требования – как в банке. Удерживать сотрудников удаётся только гибкими графиками и бонусами. Советуем: автоматизируй рутину, иначе персонал будет продолжать уходить в доставку и маркетплейсы, где платят больше и проще устроиться.
Какие внутренние механизмы стабилизации реально работают в 2024–2025 годах
Фискальная система адаптировалась к снижению нефтегазовых доходов. С 2023 года действуют повышенные налоги для экспортеров и сырьевых компаний, а также временные сборы с бизнеса. Это позволило компенсировать выпадающие доходы бюджета и сохранить финансирование приоритетных программ – в том числе оборонных заказов и поддержки занятости.
Система мультивалютных расчётов
Уход от доллара в пользу юаня, дирхамов и рупий позволил частично обойти санкционные барьеры. Внешнеторговые операции с Азией и Ближним Востоком идут через альтернативные платёжные каналы. Это дало экспортёрам минимальную предсказуемость и возможность не терять валютную выручку.
Импортозамещение в промышленности
Крупные корпорации инвестировали в локализацию компонентов, особенно в машиностроении, пищевой промышленности и лёгкой индустрии. Рост производства отдельных позиций – от автозапчастей до упаковки – позволил сократить зависимость от поставок с Запада и сохранить занятость в ряде регионов.
Итог: экономика опирается на мобилизационные рычаги, административные решения и переориентацию внешних связей. Это не делает модель устойчивой в долгосрочной перспективе, но на горизонте ближайших 12–18 месяцев именно эти элементы удерживают систему от резкого спада.